Ирландский красный сеттер в России За тридцатилетний период его разведения Монография С.Е. Воробьева С рисунками и портретами выдающихся собак Глава III Описанная порода рыжих сеттеров с течением времени совсем переродилась и исчезла, только изредка приходится встречать их потомков у разных лесников и мещан-промышленников, но в самом жалком виде, помешанных с дворняжками, одетых желтою щетинистою шерстью, но все-таки иногда очень способных и дельных на охоте. А какую богатую породу можно было бы от них отвести через скрещивание с современными кровными ирландцами, и по красоте, а главное по силе и полевым достоинствам. В 1883 году в Спб. была устроена первая выставка собак, о которой я поместил свой отчет в журнале "Природа и Охота". Здесь мы, русские охотники, впервые увидали заграничных ирландских сеттеров. Один из них был Конн г. Готта, вывозной из Ирландии; другой, клички не помню, присланный из Германии г. Фридрихом. Зная эту разновидность сеттера по описанию Белькруа, русские охотники были крайне удивлены Конном, который нисколько на таковую не походил: эта была нежная, изящная, красная собачка, с довольно значительною белою манишкой, поразившая нас новым невиданным ярко-красным оттенком совей шерсти. Конн был награжден зол. медалью; собака же г. Фридриха была обыкновенный палевый сеттерок, которых часто встречаешь на улицах. В следующем году на выставке общества Соколиных охотников из ирландцев был один Рью г. Гамсона, тоже вывозной, который ранее на VIII-й выставке в Москве получил бронзовую медаль, кобель хорошего роста и окраса, с большою белою манишкой, морда обыкновенного склада, общий вид несколько грубоватый, характера злобного. В 1886 году я из Петербурга уехал служить в Витебскую губ., почему вести свою породу сеттеров не имел возможности. Ее однако повела моя сестра М.Е. Тарновская, которая в этом же году повязала свою суку Нану с Марсом г. Тотвена, который в 1837 году, на выставке общ. Невских охотников, получил мал. серебр. медаль., а потом дошел до бол. серебряной и был одним из первых рожденных в России ирландцев, появившихся в Петербурге. Из того помета выкормлена сука Сафо, очень недурная представительница наших облагороженных рыжих сеттеров, получившая на выставке бронзовую и мал. сер. медали. Об ней в журнале "Пр. и Охота" (1888 г.) г. де-Юнкер дал следующий отзыв: "только что погодовавшая сука, потому так еще жидка, голова плохая - слишком широка между ушами, морда слишком остра. Глаз хорош, грудь мелка; ноги хороши, но лапы слабы; масть светла, хвост длинен, одет хорошо, общий вид - порядочный, так как собак жива и энергична". Сафо развилась впоследствии в прекрасную, сильную, ширококостную суку; у многих современных морды острее и масть светлее, но тогда охотники в этом отношении были крайне педантичны, особенно относительно окраса; даже склонялись на сторону каштанового и непременно забраковали бы многих премированных на последних выставках собак более светлого окраса, как, например, Диана г. Измайлова.
Однопометник Сафо - Эй, был прислан мне в Витебскую губернию. Из него Сформировался рослый кобель 62 см такого же окраса, как и Сафо, с немного волнистою шерстью на спине, с очень приятною и симпатичною физиономией. При дрессировке Эй оказался характера горячего и неукротимого, вроде наших старинных сеттеров, был силен и нестомчив, но обладал одним пороком - на охоте почти ничего не ел, почему летом и обращался в скелет. Помню, первый дебют его в поле был таков: рано утром я ходил по вырубкам за тетеревами в Полоцком уезде; лесник, малорослый белорус, в сыром зипуне и лаптях, водил Эя на длинной веревке, привязав ее себе к поясу. Эй рыскал весело туда и сюда по мокрой траве, стараясь погонять разных пичужек, но сдерживался окриком и подергиванием парфорса. Вдруг он как-то присел и начала разбирать след, потом беспокойно описал несколько зигзагов и опять приостановился. Я велел взять свору покороче. Эй же горячо повел, затягивая парфорс и потому изредка похрипывая; я крикнул - "тише" и стегнул арапником. В это время из ближайшего куста фейерверком поднялись штук пять крупных тетеревей; я сделала несколько прыжков в сторону, стараясь обогнуть куст, мешавший стрелять, и успел срезать одного. Вслед за этим к моему удивлению, Эй карьером проносится вперед, а на ним, шурша по мокрой траве, едет на спине лесник, крутясь и беспомощно болтая в воздухе лаптями. "О, який здоровый черт!" - сконфуженно замечает белорус, поднимаясь на ноги, - "паныч стрелял, я загляделся, а он как ахнет!". Начав с такого дебюта, Эй живо наладился и вскоре сделался дельной полевой собакой.
Приблизительно в 1890 году до нас стали доходить слухи о новых московских ирландцах и, наконец, Бунин (сотрудник настоящего журнала) привез такового, а вслед за ним получил второго ревизор акцизного управления С. Оба эти сеттера были породы г. Кемпе - собачки нежные, тонкокостные, с курносоватыми мордочками, одетые темно-красною глянцоватою шерстью, в охоте оказались очень вежливыми, но со средними способностями. С этих пор ирландцы сделались общеизвестны и стали быстро распространяться между охотниками, но в Петербурге их еще было очень мало и здесь первым выдающимся выставочным ирландцем можно назвать Ника г. Мюссара, получившего его от г. Пескова, после того как последний приезжал экспертом на петербургскую выставку. Ник был очень красив, прекрасно одет, шерсть его имела более темный оттенок, чем у большинства современных, т.е. немного в каштановый тон; морда несколько вздернутая к чутью, сложения - более изящного, чем сильного. Сука Сафо г-жи Тарновской была повязана с Ником. Из этого помета я знаю только одну сучку Тоску, элегантную, легкую, но страшно неразвитую и слабенькую собачку. На 7-й выставке Общества любителей породистых собак Тоска получил мал. сер. медаль, на охоте была очень хороша, обладала прекрасным чутьем, поиском и удивительным прослушанием. Но, - увы! - непрочность сложения сказалась: Тоска осталась недоразвитой, захворала и угасла. Большинство ирландцев песковской породы, которых я знавал лично, а также по отзывам других охотников, были прекрасные собаки как по внешности, так и по полевым качествами, хотя имели волчий однообразный скок с неподвижно поджатым хвостом и мало красивую, без подводки, стойку; главный же их порок - бедность кости, нежность, отсутствие силы и здоровья. Родоначальниками песковской породы были Фак и Уйда, выписанные из питомника Гаукса, от которых первые пометы были очень удачны и быстро разошлись между охотниками. Из них наиболее известны Дарки и Мисс Белль, последняя мать Ника г. Мюссара.
Прилагаемые портреты дают читателю некоторое понятие о песковских сеттерах. Они вовсе не похожи на тех неукротимых железных ирландцев старинного типа, к которым более приближались наши рыжие сеттера, как по характеру, так и по сложению. Песковские ирландцы вскоре выродились и сошли со сцены, благодаря неверности общепринятого метода разведения собак, именно, этими сеттерами не пробовали улучшить имевшихся налицо ладных, хотя и нечистопородных местных собак, а вязали только между собой, так что в третьем поколении потомки их близко перероднились, потом выродились и исчезли), почему их кровь по родословным существует в очень немногих особях и то в незначительной степени. В 1894 году, приехав в Петербург, я попал на 7-ю очередную выставку общества любителей породистых собак, которая был весьма богата ирландцами, притом различных типов и недавно выписанных для заводских целей. Во главе их стоял Дизард гр. Шереметева, тогда принадлежавший г. Каллистратову, происходивший от Мирты и Шандона II О’Келлагана; кобель совсем иного типа: большого роста, на длинных ногах, с более широкою головой и мало удлиненной мордой, прямой без всякой вздернутости к чутью; в общем довольно видная выставочная собака. Тут же видал тоже вывозного кобеля Юнг-Фриско, внука знаменитого Гарриовена, из питомника принца Сольмса. Кобель, подходивший довольно близко к старинному типу - большого роста, широкого сложения; в общем виде у него не доставало изящества, почему его и ставили ниже Дизарда. Ден-Сулливан г. Хренова, третий вывозной кобель, ничего особого из себя не представлял и был притом не в особом порядке, как будто в разгаре охотничьего сезона. В это время между любителями происходило какое-то брожение и несогласие относительно настоящего типа ирландца, а потому Дизард, Юнг-Фриско и некоторые другие были выставлены вне экспертизы. Они являлись представителями изменившихся требований, т.е. на их стороне были те охотники, которые предпочитали собак более видных и рослых и таковых желали развести; оппозицию же составляли приглядевшиеся к только что господствовавшему типу легкого элегантного ирландца, почему Юнг-Фриско) даже не вязался с выдающимися суками; а относительно Дизарда впоследствии произошло разногласие между петербургскими и московскими судьями. Первые его признали не типичным и наградили только больш. сер. медалью; московские же "не сочли себя в праве ставить обязательным для представителей типа келлагановских сеттеров, признанные типичными всем светом, новых требований современного вкуса и, присудив Дизарду золотую медаль и федоровские призы, признали его первым в России "чемпионом". Поводом к разногласию послужили главным образом голова Дизарда, довольно широкая и с несколько короткою закругленною мордой, не обладающая тою сжатостью и удлиненностью, которые, по мнению многих, считаются существенным признаком типичного ирландца, т.е. Дизард имел голову более старинного типа, по моему значительно напоминающую головы вышеописанных рыжих сеттеров.
В Москве самой выдающейся собакой был Гленкар г. Пегова, выписанный в 1891 году и происходящий от собак Гаукса, тоже крупного сложения, но более низкий на ногах, с мордой удлиненной и с едва заметною горбоносостью.
Кровь этих двух выдающихся, но совершенно различных по типу собак в настоящее время встречается в большинстве родословных и нередко вместе; они принесли громадную пользу породе русских ирландцев, которые стали гораздо рослее и сильнее, что, конечно, много тоже зависит от условий русской охоты и воспитания. Наглядным примером сказанного может служить портрет Кет г-жи Тарновской, так как суки особенно отличались жидкостью и бедностью кости; она происходит от Ника II, сына Гленкара и Кери-Кет, а по матери внучка Бора г. Миклашевского, сына Дизарда и Кильд-Норы г. Горностаева, выписанной в 1890 году тоже от келлагановских собак. Кет рослая и сильная сука, в 1900 году в Спб. получила бол. сер. медаль по экспертизе Сольтера и была им поставлена первою из 11 сук старшего возраста в открытом классе, причем он дал о ней следующий отзыв: "Хорошая сука, у нее много достоинств, хороша кругом, Кет легко бьет остальных (см. журнал "Пр. и Ох." 1901 г. июль).
На выставках московского общества в 1899-1901 годах большинство собак, получивших высшие награды, происходили от Гленкара, как Чиф г. Пегова, Рыжик г. Мошнина, Кет г. Хренова и др., но также были и новинки: Макс г. Морозова от Салль и Ред-Релло, Сам-Сулливан и Брей-Принцесса г. Шибаева, Падди, Джиль, Роза и Керри Флора г. Хрущова, которые нам не переставали наглядно доказывать, что за границей нет установившегося типа ирландца, а их выводит каждый заводчик на свой вкус без всякой определенно системы и плана. Все это еще более подтвердилось экспертизой самих англичан на московских выставках, которые в одно году присуждали золотые медали одним собакам, а в следующем новые эксперты их спускали на бронзовые и на ничто, как то случилось с Максом I г. Морозова, Падди г. Хрущова, Непиром г. Морозова, Нормой г. Виноградова и др.), русские же заводчики прямо бродили во тьме и большинство из них руководствовались главным образом при вязке собак только их медалями, полагая, что от двух золотых родятся тоже золотые; на это же обращали внимание и при выписке собак из-за границы. Однако практика скоро доказала, что выведение породы не так просто и для этого недостаточно выписать или свести двух медальеров, а нужно много опыта, знания и притом удачи.
____________________
2003
©
Наталия Якунина |
