Переломное время в натаске легавой Легавая отличается от остальных охотничьих собак своим исключительным интересом к очень ограниченной категории птиц, охватываемой понятием "дичь"; как какой-то пережиток прежнего своего состояния, она сохраняет еще и некий бесполезный рудиментарный инстинкт - подобно, скажем, отжившему рудиментарному органу человека, "червеобразному отростку" - интерес к зайцу - скорее вредный, чем полезный. Если интерес к птицам вообще у легавой сквозит с детства (стойки по голубям, воробьям, гоньба птичек в поле), то далеко не сразу, и даже не так скоро научается легавая отличать дичь от всяких прочих птиц. Сколько времени бродит она в потемках по отношению к истинному своему призванию? Это очень различно. Как есть абсолютный слух, от природы поставленный у певца голос, так и среди легавых есть такие, что с первой встречи с дичью научаются ее понимать. Другой крайний предел - приобретение собакой стойки и понимания дичи к трем годам, как это было с одним очень известным английским сеттером Франции. Сегодня еще собака носится и разгоняет бесцеремонно птичек и дичь - а завтра она вдруг замерла впервые над бекасом - с тех пор она переродилась - отныне она ищет только дичь, интересы, инстинкты ее дифференцировались. Как это случается? Никто не знает. Так яблоко до той поры зреет на своей ветке, покуда не упадет... Надо удивляться, как мало внимания уделяется этому сложному переломному периоду в жизни легавой со стороны специалистов, а между тем, оно - тяжелое безвременье, не дающее возможности нормально начать натаску тогда, когда подготовительная работа с собакой в виде так называемой дрессировки уже закончена: собака безбожно гоняет птичек - а запретить мы ей этого не можем - ведь это будет внушение, что все птицы для нее запретный плод; заставлять ложиться перед птичками собаку, которая еще не понимает дичи - будет еще хуже - мы еще дальше затянем процесс дифференцирования. Как всем известно, дрессировщику остается, набравшись терпения, хладнокровно ходить за своим учеником, стараясь для ускорения возможно чаще устраивать ему встречи с птицей. Напрашиваются какие-то способы ускорения процесса. Прежде, чем приступить к выяснению вопроса, какими путями можно облегчить собаке побороть свое беспомощное состояние, делаю попытку осветить сущность явления с биологических позиций, чтобы его лучше осмыслить. Нить моего рассуждения такова. В животном и растительном мире много есть примеров переломов в развитии, переходов из одного состояния, из одной стадии в другую, когда животное остается как будто и одно, а вместо с тем в следующий момент кажется уже совершенно другим. Самый яркий пример в этом отношении мы видим среди насекомых у бабочек, с их всем известными тремя стадиями - личинки, в виде червяка, куколки и бабочки. Одно яйцо, одна сущность, а вместе с тем, что общего межу червяком и летуньей бабочкой? Второй пример беру из мира растений, он не так нагляден, но не менее поучителен. Есть растения, у которых семена после созревания сразу способны прорастать и превращаться в новое растение - посейте в любое время овсяное семя - оно тут же взойдет. Но далеко не все семена способны сразу всходить как только будут собраны человеком или естественно упадут на землю - существуют семена с послесъемочным дозреванием - семена шиповника, например, всходят только на вторую весну, значит, качественно они различны - в первой стадии они мертвы, и лишь во второй оживают к росту. Наконец, всякое млекопитающее животное - не половозрелое и половозрелое - качественно весьма различные вещи - стадии очень ясно отличимые, и переломным моментом между ними явятся - у самок первая течка, у самцов - способность к половому акту. Идем дальше, берем пример более близкий к нашему случаю, как протекающий в мозговых клетках, психический. Почему детей учат грамоте не ранее пяти лет, а обычно семи? Да потому, что трехлетнего ребенка вы не научите грамоте - мозг его для этого не дозрел - качественно он иной, ребенок до семи лет в иной стадии психики. Возвращаемся к нашей легавой. Несомненно, мы в ней усматриваем две разные психические стадии: мы добивается скорейшего перехода собаки во вторую стадию ее существования - стадию дифференцирования запахов дичи от запаха прочих птиц. Тогда о собаке говорят "принялась", а в общем смутное это понятие не получило даже прав гражданства в виде наименования. На других языках положение немногим лучше и только на французском языке находим мы выражение "se declarer" - "собака выявилась" - переводя вольно. Слова "деклараж", "декларированная собака" кажутся достаточно удобными для употребления своею краткостью, как термин. Итак, как выше упоминалось, в наших интересах облегчить собаке "деклараж". Мне известно четыре способа, которыми этого стараются достигать. 1. Западно-европейский способ, четко изложенный в знаменитом руководстве Р. Домманже "Дрессировка Фрама". Он состоит в искусственном подсказывании собаке, как пользоваться чутьем. Делается это при содействии помощника: берется кролик или дичь - фазан, куропатка, привязываются на тонкую бечеву за лапку, на конце бечевки груз в виде палочки, чтобы дичь могла только перепархивать. Помощник высаживает птицы посреди луговины, а сам становится рядом с кончиком верески. Дрессировщик на поиске подводит собаку к месту , где сидит птица, помощник дерганьем бечевки вызывает взлет птицы, тогда дрессировщик заставляет собаку лечь с окриком или удерживанием за поводок (или чок-корду). Расчет ведется на то, что после многократных повторений ученик не станет дожидаться взлета птицы, а ляжет сам, чутьем удостоверившись в ее присутствии. Искусственная стойка постепенно как бы переливается в естественную... 2. За последнее время много говорят о способе А.А. Чумакова, которому приписывается даже значение какого-то универсального, молниеносного способа не только декларировать, но натаскать собаку вообще. Этого на деле усмотреть мы не можем, но он несомненно, как ускоритель "деклаража" более остроумен и натурален, чем заграничный. Большим неудобством его является только то, что из опыта самого автора выясняется, что способ эффективен только в применении к собакам, совершенно не видавшим поля, леса, дичи и птичек, с которыми никогда нигде не хожено, к собакам чисто городским, девственным, как сказать. Откуда вывод, что при желании им пользоваться, нужно применять к собаке смолоду особое воспитание и содержание. Дрессировщик справляется один, и главным "орудием" для "декларирования" собаки является перепел, которому так подвязывают перышки на одном крыле, что он, выпущенный подкидываем рукой, может пролететь только несколько десятков шагов, на лапке красный шнурочек для поимки. Дрессировщик выводит собаку в поле, неся корзинку с перепелом за плечами. Дойдя до места, вынимает птицу, дает собаке ею заинтересоваться, потом подбрасывает для полета и тут непременно закрывает собаке глаза шапкой, чтобы она не видела место посадки перепела (а полет пусть видит). "Стечение обстоятельств" для "накалывания" деклаража получается поразительно; если по первому способу стараются искусственную стойку с работой на глаз перевести на натуральную с чуянием, то здесь все это обойдено и собака прямо идет к цели, минуя даже дифференцирование, ибо других-то птиц она еще не знает! По слухам - цель заставить собаку понять дичь - достигается очень быстро. Этому можно поверить. Но никогда другой роли способу этому приписать нельзя - это еще не натаска; ничто не может позволить миновать тот очень длинный путь повторения упражнений, благодаря которым закрепляются в собаке все те приемы, которые завершают ее пригодность к охоте: поиск, вежливость при взлете и выстреле, уменье не только правильно взять на чутье птицы, но и подать ее под выстрел. К данному случаю, как нельзя более, уместно то изречение, которое относится ко всем видам искусства: "гений - это наполовину труд". Думаете, у актера речь так плавно льется сама собою? Каждый артист в молодости прошел через муки "гекзаметра" - мерной читки зычным голосом, от которой с человека семь потов сходит. Порхающая прима- балерина, если каждый день не будет повторять у станка все па - теряет свой класс. Знаменитый в былое время итальянский баритон Баттистини до старости наезжал к своей учительнице пения Стама в Риме, чтобы еще раз упражняться по ее школе. А мы хотим, чтобы собака овладевала мастерство не работая?! 3. Способ автора статьи. Сделаем еще один шаг от полуискусственного перепела к природе и мы получаем третий способ, мною пропагандируемый. Он более естественен - птица, побывавшая в руках человек, из корзины, с перевязкой, собаке скоро начинает казаться чем-то из человеческого обихода, не дичью, по которой природа внушила ей стойку. Мы берем настоящую дичь, но такую, которая более всего способна завлечь собаку сильным запахом, которая ее потрясает своим шумным взлетом, так что и бросаться не захочется, ту, по которой можно стоять мертво, а немного позже упражняться в правильной подводке - вы догадываетесь, что в нашем ареале это дает только тетеревиный выводок, в ту пору, когда птенцы еще поршки. Слов нет - молодые бекасята, хоть не так волнуют, но тоже сидят крепко, но где их взять 20 июня, когда уже мы работаем по выводкам, когда по готовности собаки в дрессировке вполне настала пора натаски? И дупель хорош, да он нас посещает в конце сезона, и перепела хвалят, да его у нас нет, серая куропатка хоть и есть, но выводит гораздо позже, чем тетерев, и ее мало. Вот белая куропатка - другое дело, она не хуже тетерева. Собака по тетереву не только декларируется вне сравнения более быстрее, чем по болоту по причинам, уже указанным выше, но еще при этом совершенно минуется период интереса к птичкам, надолго задерживающим натаску при работе в болоте и частично сохраняющимся на всю жизнь. Выводки, конечно, предварительно подыскиваются со старой собакой. Есть ряд возражений против лесной натаски со стороны лиц, по-видимому, самих этого способа не пробовавших, судящих на основании общих соображений: 1) собака, дескать, лучше работает по той дичи, по которой натаскана, значит, впоследствии будет хуже работать по болоту, 2) что она испорчена для болота, приучаясь искать чуть ли не низом, 3) что в первом сезоне во всяком случае нельзя успеть перевести ее на болото и т.п. Все эти рассуждения разбиваются практикой: 1) мастерство работы по тому или иному виду дичи вполне врожденно, индивидуально: есть собаки, мастерски вытаптывающие коростеля, совершенно не теряя корректной манеры работы по остальным видам дичи, есть артисты подводки по быстро и далеко бегающим из отряда куриных - по тетерпеву, глухарю, куропатке, да, наконец, мастерство - дело практики; 2) манера "верха" и "низа" и степень этих качеств целиком качества врожденная, а иначе почему бы не сделать из собаки с низким чутьем верхочута?! 3) любая средняя собака без особого труда в первом же сезоне переходит от лесной дичи к болотной, правда, получается для многих как бы второе крещение, второй деклараж - что, может быть, она первое время не примет бекаса за дичь, станет его сталкивать, и лишь практикой признает за дичь, но из моего личного опыта наоборот вытекает, что собака бекаса и вальдшнепа понимала сразу. В дальнейшем, раз собака поняла дичь, совершенствование по ней - дело практики. Во всяком случае маленькая трудность и потеря времени от вторичного деклаража с лихвой окупаются тем выигрышем времени, которое бывает от лесной натаски и тем преимуществом, что "лесная" собака не "болеет" птичками. 4. Способ натаски при помощи "ментора" - старой опытной собаки. Он, может быть, самый простой из всех, если есть подходящий "ментор". Подражательность, ведущая начало от стайной сущности дикого предка собаки, заложена в сильной степени в природу собаки - вдвоем собаки всегда понимают себя сообщниками во всяком деле, причем "заразительность примера гнездится, может быть, еще глубже в натуре собак, чем мы думаем, до такой степени, что по утверждению Домманже - пустовка одной суки "заражает" всех сук, в нею живущих, и ускоряет наступление такого состояния. Если работа в паре горячит молодую собаку и вызывает с ее стороны всякие нарушения дисциплины, то преимущества быстрого деклаража должны заставить временно идти на такую меру. Среди четырех указанных "ускорителей" натаски всякий найдет наиболее для себя подходящий и в наш век, дичью не изобилующий, без них обходиться - иррационально.
вернуться назад 2003
©
Наталия Якунина |
