Саратовское охотничье собаководство за последние 50 лет.

Ирландский сеттер

     ПРЕДИСЛОВИЕ

     Среди всех городов нижнего и среднего Поволжья и прилегающего в нему ряда других областей (Пензенской, Тамбовской, Воронежской) Саратов может быть по праву назван городом, где его охотничья организация стояла и стоит на первом месте и отношении ведения почти всех пород охотничьих собак как по перу, так и по зверю. Это утверждение относится в равной мере как к количеству самих собак, так и к их качеству.

     Если уже в дореволюционный период жизни Саратовского общества это первенство имело место, то в послереволюционный оно особенно ярко выразилось. Наглядным доказательством того является то, что в Саратове весьма рано началась организация выставок и полевых испытаний с привлечением на те и другие большого количества собак, невиданного для других указанных нами выше городов.

     В 1959 году Саратов имел возможность организовать уже юбилейную - 25 выставку. Не приводя цифровых данных по годам, что не представило бы особого интереса для читателя, в общем скажем, что всего собак на всех выставках было показано около четырех тысяч. Для периферийного города, далеко отстоящего от кинологического центра - Москвы - эта цифра весьма велика.

     Относительно полевых испытаний можно сказать, что последние шли в ногу с выставками и прекращались только в особо тяжелые времена Великой Отечественной войны, когда город подвергался ежедневным воздушным налетам.

     Тотчас же по изгнании немцев с родной земли Саратов стал поставщиком охотничьих собак для ряда южных городов, освободившихся от вражеского захвата. Так, по заданию центра было вывезено много кровных щенков и взрослых собак в такие города, как: Сталинград, Краснодар, Симферополь, Киев и некоторые другие.

     Таким образом, оказав помощь указанным городам в деле восстановления их в корне подорванного кровного собаководства, Саратовская охотничья организация ткем самым посильно отблагодарила Советское правительство за изданный декрет в 1943 году о взятии на учет и плановое снабжение кормами всего кровного поголовья собак в целях сохранения драгоценного материала на будущее время.

     Занимаясь в течение полувека ведением охотничьих собак, будучи свидетелем жизни Саратовского охотничьего общества и являясь в числе первых его деятелей во всех мероприятиях по поддержанию и разведению кровного поголовья собак, я взял на себя задачу написать данный очерк с тем, чтобы принести, как мне кажется, пользу нашим молодым собаководам-охотникам, не знающим прошлой истории охотничьего собаководства родного города.

     Все, что связано с охотой, каждому охотнику приятно и полезно знать, а собака является неизменным и постоянным спутником во всех охотничьих походах; без собаки охота теряет свою неотразимую прелесть.

     К моей работе присоединился любитель английского сеттера А.А. Никифоров, предоставивший в мое распоряжение материал, что позволило мне осветить подробнее и детальнее историю английского сеттера в Саратове в послевоенные годы.

     В заключение надо сказать еще, что предлагаемая вниманию любителя-собаковода книжечка, на наш взгляд. Не  безынтересна уже потому, что Саратовская охотничья организация находится сейчас накануне больших перемен в своем дальнейшем существовании. С образованием Сталинградского моря все охотничьи угодия неузнаваемо изменятся, а вместе с этим могут измениться и сами виды охоты. В частности, ходовая охота по островам и поймам Волги может замениться охотами с лодок с подъезда, охотой на перелетах и т.д. А это в свою очередь окажет определенное влияние и на дальнейшее ведение собак: некоторые породы собак "со стойкой" потеряют свою ценность и заменятся собаками "с подачей" (спаниель, ретривер и др.). В таких условиях наша работа будет являться своего рода историей прошлого Саратовского собаководства.

     Для удобства обозрения наш очерк разделен на разделы по года:
1) предшествующий революции 1917 года период:
2) первое десятилетие революционного периода;
3) период лет от 1927 года и до Великой Отечественной войны;
4) послевоенный период;
5) выставки и полевые испытания;
6) работа секции.

ПРЕДРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД

     Как уже сказано выше, Саратов задолго до революции 1917 г. имел много охотничьих собак. Некоторые из пород были особо излюбленными и водились в весьма большом количестве, к которым в первую очередь относились английские сеттеры. На втором месте стояли ирландские (красные) сеттеры и далее можно назвать короткошерстную немецкую легавую, сеттера гордона и пойнтера. некоторые из охотничьих пород, имеющихся в данное время, Саратов в те годы сосем не имел. Сюда относятся, например, спаниели и жесткошерстные легавые. Первые появились незадолго до Великой Отечественной войны, а вторые только с 1945 года. Наличие большого количества сеттеров, в частности, английского, объясняется в значительной степени теми видами охот, каковые были (сохранились и сейчас) в Саратове. Являясь приволжским городом, Саратов пользовался в качестве охотничьих угодий островами и поймами р. Волги, где изобиловала такая птица, как: утка, куропатка (серая), вальдшнеп на осенних перелетах, коростель, болотная курочка и в значительно меньшем количестве осенний дупель и бекас. В окружающих лесах в довольно ограниченном количестве водился тетерев.

     Охота начиналась по настоящему только к концу сентября и продолжалась до начала ноября (по новому стилю), т.е. во время пролета вальдшнепа, утки, дупеля и др. видов птицы. Июльская и августовская охота была довольно бедной и ограничивались лишь стрельбой коростеля, которого, впрочем, было очень много и местовой утки, выбиваемой уже в первые дни открытия охоты.

     Позднее время года, холодные утренние зори и обильные росы на густой траве требовали от собаки хорошего шерстного покрова, достаточной выносливости и желания ходить в холодную воду, а всеми этими качествами и обладает сеттер в большей мере, чем какая-либо другая собака.

     Среди других разновидностей сеттера, английский обладает  большей широтой поиска и быстротой хода, что и являлось также причиной его наибольшего распространения среди Саратовских любителей.

     Надо сказать, что Саратовские охотники всегда держали только рабочих собак и гораздо меньшее значение придавали их внешнему виду. В силу этого и подбор производителей происходил только по наличию того или иного полевого досуга у данных собак. Отсюда была и значительная разнотипность у собак одной и той же породы. В частности, английский сеттер тех лет, имея, как правило, хорошие рабочие статьи, был по общему своему облику весьма разнотипен. Наряду с рослыми и тяжелыми собаками, обладавшими мясистой брылястой головой, часто можно было встретить небольших борзоватого склада и острой мордой собак этой породы.

     ...Как уже упомянуто выше, на втором месте после английского сеттера стоял ирландский (красный). Этих собак было в количественном отношении значительно меньше, нежели крапчатых, но качественно они были неизмеримо лучше. Объясняется это тем, что в Саратове уже в самых первых годах текущего столетия водились ирландские сеттера совершенно чистых кровей, содержащих в своих богатых родословных собак питомников Фиргуфа, Мошнина и других русских собаководов, привозивших своих собак непосредственно из Англии и положившие в основу разведения этой породы и у нас в России. В Саратове ирландский сеттер велся в строгой чистоте, без малейшей подмеси со стороны других каких-либо пород. Старейшими любителями "ирландца" нужно назвать в первую очередь П.А. Сидорского и его двух сыновей. Автор этого очерка уже в конце первого десятилетия ХХ века посещал питомник Сидорских, где и видел этих собак. Сеттера Сидорских были роскошного однотонного окраса и блистали своей породностью. Этот питомник существовал вплоть до революционных лет и кончил свою деятельность только в 22-23 годах, когда умер сам старик Сидорский, а оба его сына были в рядах Красной Армии. Последняя собака Сидорских - Нора - была классной сука и, попав в руки любителя Н.И. Бендера, дала прекрасный помет, будучи повязана с сохранившимся в это время кобелем Джоем, принадлежащим В.Ф. Фербергу. Из этого помета уцелела пара собак: у Н.И. Бендера сука "Майна" и у В.Ф. Ферберга кобель, взятый им за вязку своего "Джоя". Эти собаки и явились в основном тем материалом, на котором продолжалась порода кровных ирландцев в 20-х годах, т.е. уже в революционные годы. Впрочем, к указанным собакам нужно прибавить еще старого кобеля "Тома", принадлежащего Чернышеву-Лохвицкому. Этот кобель сам по себе был неказист, имел тяжелый рыхлый склад, но был чудесно окрашен. Родословная его имел в себе прекрасных ирландцев, чем и объясняется то обстоятельство, что в комбинации с "Майной" Бендера он дал потом много однотипных высококлассных собак.

     Таким образов, к концу трудного времени - концу гражданской войны и экономической разрухи (22-23 г.г.) - в Саратове остались буквально отдельные экземпляры чудной породы ирландского сеттера, которые, как мы ниже увидим, в малом количестве сохранился и до наших дней, благодаря особой привязанности некоторых любителей к этой породе.

     Чем же объяснить то явление, что в Саратове в дореволюционное время ирландский сеттер не был распространен также широко как и английский (крапчатый)?

     Может быть тем, что он не удовлетворял Саратовских любителей своими полевыми качествами, применительно к местным условиям работы?  Отнюдь нет. Те собаки, которые удержались в руках любителей и в революционные годы, как, например, у Н.И. Бендера, В.А. Иосифова, П.М. Седова, Т.М. Углова и др., все были весьма дельными полевыми работниками, а некоторые их них, как "Титан" Н.В. Лебедева, были положительно превосходны в поле. Их сравнительно малое распространение объяснялось исключительно тем, что они держались в руках любителей, которые как уже сказано, соблюдали их в в чистоте происхождения, не допуская ни малейшей примеси, а это вело к тому, что владельцы несли значительные затраты в деле поддержания своего питомника ввозом производителей, выращивания щенков до известного возраста и т.д., что в свою очередь повышало стоимость щенков. Надо сказать, что в дореволюционные годы приобрести щенка-ирландца в Саратове было не так просто, как, например, щенка  английского сеттера, и стоил первый дороже, нежели второй. Не всякий охотник мог пойти на такие затраты. Говоря здесь об ирландском сеттере, мы имеем ввиду, конечно, не тех ублюдков желтенького окраса, которых в любом городе бывает предостаточно, и охотников, любящих иногда таких собачек только за то, что они могут удачно ловить нелетных утят.

     Заканчивая самый беглый обзор состояния породы ирландского сеттера в Саратове в дореволюционном периоде, нужно сказать еще и то, что эти собаки, находясь в руках наиболее состоятельных охотников, только даже благодаря этому не могли иметь широкого распространения среди рядовых охотников. Можно было бы приобрести щенка английского сеттера за очень малую цену даже на рынке, а щенка ирландца купить таким путем было невозможно.

     Как уже было отмечено выше, в 22-23 годам в Саратове от всей этой прекрасной породы осталось только несколько экземпляров, а именно "Майна" Н.И. Бендера, "Том" Чернышева-Лохвицкого и "Джой" Ф.В. Ферберга. От этих собак и велась порода в течение всех лет и до наших дней с небольшим прилитием кровей Московских собак - "Ральфа" Бибикова, "Тома" Маринушкина, но об этом будет сказано ниже...

ИРЛАНДСКИЙ СЕТТЕР ПЕРИОДА 1922-1941 г.г.

     К концу 1922 года и началу 1923 года порода ирландского сеттера в Саратове имела приблизительно такой же плачевный вид, как порода пойнтера, с той лишь разницей, что если среди собак последнего не оставалось ни одной пары кровных экземпляров, от которой можно было бы отвести хотя бы один помет, то среди ирландцев все же имелась тройка собак (два кобеля и одна сука) с прекрасной родословной и дававшая возможность продолжить эту ценную породу, не прибегая к немедленному ввозу собак извне, как то имело место в пойнтерах.

     Такой тройкой были собаки: "Нора" Сидорских, "Джой" В.Ф. Ферберга и "Том" Чернышева-Лохвицкого.

     Все эти собаки имели в себе самые лучшие крови ирландцев, выведенных у нас в России от привозных собак, а эти последние значились под своими номерами в английских студбуках.

     От "Норы" и "Джоя" получил помет Н.И. Бендер, из которого оставил себе сучку. Эта собака под кличкой "Майна" и вошла потом во все родословные ирландцев, родившихся в городе Саратове. Других собак из этой породы в то время в городе не было.

     Н.И. Бендер получил от "Майны" несколько пометов, ставя ее поочередно с двумя кобелями - "Томом" Чернышева-Лохвицкого и "Чарли" Ферберга. "Чарли" был однопометником самой "Майны". Как и надо ожидать, из такого близкого кровосмешения получились замечательно однотипные собаки, блиставшие исключительной кровностью и роскошным окрасом. Беда заключалась только в том, что сама "Майна" была плохо выкормлена и носила на себе признаки рахита, перенесенного в щенячьем возрасте, и общую слабость конституции, что при тесном инбридинге весьма губительно отражается на потомстве. Это и не замедлило сказаться: целыми пометами щенки от "Майны" были слабыми и в самом раннем возрасте имели рахит. Владельцу приходилось их просто уничтожать.

     Более жизнестойкими были щенки в том случае, когда "Майна" вязалась со стариком - Томом. Этот кобель сам был мощного склада, чем и компенсировал слабость сложения "Майны".

     Как бы то ни было, но за время с 1923 года по 1928 год сама "Майна" дала много хороших собак, которые и распространились среди охотников - любителей. Среди последних можно назвать: инженера Шухнина, д-ра Углова, П.М. Седова, М.Я. Зобнина, В.Ф. Ильина и многих других. Впрочем надо оговориться, что указанные здесь лица имели своих собак уже не непосредственно от "Майны" Н.И. Бендера, а от ее дочери "Леды-1", принадлежавшей В.А. и Н.А. Иосифовым. Эти супруги, приобретя щенка-суку от "Майны" в конце 1923 г., с большой любовью ведут породу на протяжении 37 лет и ни разу не переходили на собак какой-либо другой породы. Их ирландцы били украшением весьма многих саратовских выставок и главными поставщиками прекрасно выкормленных щенков для любителей ирландского сеттера.

     Кстати сказать, сам Н.И. Бендер никогда пристально не занимался ирландским сеттером, хотя при его знаниях и отличном уменье натаскивать собак она за полвека своей охоты мог бы сделать в данной породе весьма многое.

     Так, получив драгоценную кровь питомника Сидорских, он своевременным освежением и отбором имел возможность поддержать эту породу и закрепить в ней как выставочные, так и полевые качества.

     В этому направлении были предприняты меры другими лицами, не заинтересованными в личном имении ирландского сеттера, но желавшим сохранить последнего для Саратова.

     В 1927 году автор очерка и д-р Я.Д. Алабин свозил "Майну" Бендера в Москву и повязали с лучшим полевиком "Ральфом" Бибикова.

     Помет получился прекрасный, из которого Н.И. Бендер оставил себе пару кобелей.

     Надо сказать, к сожалению, что из всех этой затеи ощутимой пользы не получилось, т.к. уже в конце 1929 г. Н.И. Бендер ликвидировал всех своих ирландцев и купил суку-пойнтера от собак Спрышкова, которую, поохотившись, продал в Сталинград, заведя себе опять же пойнтера.

    Другие щенки от Ральфа и Майны разошлись по рукам, в большинстве случайным, и не дали ожидаемого эффекта в породе.

     Между тем. как уже сказано выше, некоторое небольшое количество этого прекрасного сеттера все же осталось в руках отдельных любителей и продолжало появляться на выставках, вызывая высокие похвалы со стороны приезжих из столицы судей.

     Так, в начале 30-х годов, судивший ирландских сеттеров А.Я. Пегов дал весьма высокую оценку этой породе в Саратове за ее однотипность и чудесный окрас. В числе любителей, имевших в эти годы прекрасных ирландцев, кроме упоминавшихся выше, надо назвать еще охотников В.И. Белова и Победоносцева.

     Первый из них свозил свою прекрасную суку в Москву и повязал в "Дарлингом" Россинского, а второй со своей сукой сделал ту же поездку, повязав ее со знаменитыми тогда кобелем "ч. Томом" Маринушкина.

     Таким образом, к середине 30-х годов ирландский сеттер был значительно освежен новыми кровями, и имелась полная возможность иметь эту породу в прежней своей красе.

     На самом деле случилось не так.

    Случилось то же самое, что было с пойнтером за несколько лет до этого.

    Так как кружок любителей, выводивших от своих собак щенков и распространявших их, был не велик, то с выбытием большинства из них и сама порода стала медленно угасать.

    Перестали выводить ирландцев такие любители, как Н.И. Бендеров, Победоносцев, Н.И. Бендер, В.И. Белов и другие. У других охотников собаки дожили до своей старости (если раньше не погибали на улицах), не оставив после себя потомства. Так к началу военных лет ирландцы остались только у В.А. Иосифова, П.М. Седова и П.Т. Углова.

     Описывая ирландского сеттера в Саратове, мы несколько раз упоминали, что эти собаки были весьма типичны, красивы и имели роскошный окрас. Многие из них на очередных выставках получили золотые и большие серебряные медали. Таковых имели Иосифовы, Белов и многие другие.

     А что можно сказать о полевых качествах саратовского ирландца?

     Приходится отметить в этом отношении картину довольно пеструю. Среди собак этой породы были весьма дельные работники, как "Майна" Н.И. Бендера, "Леда-1" Иосифова, "Марго-2" Бендера и др. Были и превосходные полевики, как "Титан" И.В. Лебедева.

     Наряду с такими собаками был и довольно значительный процент неполевых совсем или принимавшихся за работу крайне туго и поздно.

     Впрочем, некоторые любители и не интересовались совсем полевыми качествами своих ирландцев, а держали их за их выставочную красоту (Бендеров Н.И., Белов В.И. и др.). При таком подходе был неправильно поставлен, конечно, и вопрос о подборе производителей, это все заметнее сказывалось на ухудшении полевых качества ирландца. Разумеется, при более деятельном участии со стороны Секции кровного собаководства это положение можно было бы выправить и сохранить породу, подняв соответствующими  мерами ее полевые качества.

     Но такие мероприятия своевременно не были проведены, а поэтому и ирландец становился все менее популярен среди охотничьих масс, идущих всегда по пути наименьшего сопротивления. Стали завозить собак, с которыми меньше труда, а ирландский сеттер остался в руках двух-трех любителей, причем щенков последние уже от своих собак не отводили.

     К началу Великой Отечественной войны ирландцы остались только у В.А. Иосифова, П.Т. Углова, Л.С. Седова и Н.И. Бердера.

     У первого из этих любителей и до нынешнего дня имеется превосходный кобель старых саратовских кровей. Кобель доживает свой век и не оставит потомства, т.к. нет ни одной суки, от которой можно было бы отвести щенков.

ВОЕННЫЕ И ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ

    ...В еще более худшем положении оказались после войны и две породы длинношерстных легавых - ирландский (красный) и шотландский (черно-подпалый) сеттеры.

     Печальное состояние этих пород хорош видно из следующей таблицы:

      Можно не удивляться тому, что порода что порода черно-подпалых сеттеров в данный момент пошла "на нет", т.к. этих собак и полвека назад в Саратове насчитывалось единицами и любителей их было весьма мало.

     Причиной к тому, пожалуй, было полное отсутствие  сколько-нибудь кровного материала, а ублюдки не могли привлечь к себе широкого круга охотников, особенно за последние 30 лет, т.е. с момента устройства выставок. Что же касается ирландского сеттера, то здесь надо прямо сказать, что исчезновение этой породы вызывает не только удивление, но и убеждение в том, что, благодаря скверному и однобокому руководству со стороны секции кровного собаководства, что называется, на глазах у всех пропала та порода собак, которая в прошлом была гордостью Саратовской охотничьей организации.

     Из таблицы видно, что даже еще в 1947 году красного сеттера было на выставке около десятка (фактически в городе было, конечно, больше). При этом надо помнить, что это были сохранены за годы войны самые лучшие собаки старинных кровей питомника Сидорских, с прилитием в нее ценнейшей крови московских собак - "ч. Тома" Маринушкина, "Дарлинга" Россинского и "Ральфа" Бибикова. При наличии такого материала можно было бы легко продолжать работу по поддержание столь чудесной породы.

     На самом же деле произошло не так.

    Из этой же таблицы можно видеть, что с 1947 г. как раз и началось угасание породы ирландцев, т.е. с того времени, как началось усиленное разведение такой породы, как жесткошерстная легавая. Что представляет собой последняя в данный момент, за разведение которой, кстати сказать, секция даже премировала некоторых лиц, мы уже говорили выше. Таким образов, не сумев по своей неграмотности создать и укрепить одной породы, секция допустила исчезновение другой, в десять раз более ценной. Ценность же ирландского сеттера вполне понимают, например,  московские охотники, доказательством чего является хотя бы всесоюзная выставка 1958 г., где отдел ирландского сеттера был едва ли не самым блестящим и многочисленным среди всех легавых, не говоря уже о жесткошерстных. Этих последних Москва выставила подлинно убогое количество (7 шт.). Характерно, что кроме Москвы, жесткошерстных выставил только еще Саратов (2), тогда как, казалось бы, что такую "универсальную" собаку должны разводить и культивировать все северные города нашей Родины.

     Видимо, охотничьи массы других городов, учитывая свои недостаточные знания  в области зоотехники, не рискуют заниматься подозрительными вымесками, а поддерживают и улучшают те породы собак, каковые давно созданы трудами наших лучших кинологов.

     Слов нет, нужно заниматься и новыми породами, как и вообще во всяком животноводстве, но для этого нужны основательные знания и опыт. Что касается ирландского сеттера, то нужно отметить, что за 15 лет послевоенных руководство секции предприняло только одну попытку в поддержании этой породы: купило старого кобеля в Москве. Но, заплатив за кобеля баснословную цену, руководители приобрели, как выяснилось потом, негодную в поле собаку и почти уже неспособную к вязкам.

    От этого кобеля был получен только один помет, из которого и доныне уцелел кобель у В.А. Иосифова, не для этого кобеля нет ни одной суки.

ВЫСТАВКИ И ПОЛЕВЫЕ ИСПЫТАНИЯ СОБАК

     Если не считать, что в конце первого десятилетия  текущего ХХ века в Саратове были проведены две маленькие выводки охотничьих собак, которые не имели самостоятельного значения и приурачивались к животноводческим выставкам, то начало настоящих выставок собак надо отнести в 1927 году. Как уже говорилось выше, вплоть до 1927 года в охотничьем собаководстве города царил полный беспорядок и бессистемность. Хотя некоторые грамотные собаководы и имели породистых собак, особенно после первых послереволюционных выставок в Москве, но таковые были редкими единицами.

     Основная же масса городского охотника вовсе не была занята мыслью ведения пород в их чистоте. Собаки мешались в самых причудливых сочетаниях. Особенно это относилось к гладкошерстным легавым. Здесь была смесь французского брака с немецкой легавый и с вымесками пойнтеров, а иногда и с гончей.

     Еще в таки годы, как 1912-13-14 в местной газете можно было читать объявления: "Продаются щенки пойнтеры-моркловы" или "Продаю сеттера-лаверака". Из одного и того же помета можно было выбрать щенка "пойнтеристого" или "легашистого" по вкусу. Такие выражения в те годы были общепринятыми в среде охотников.

     Начало выставок внесло сразу упорядочение в вопрос отбора пород, т.к. наряду с подавляющей массой беспородных собак, на первой же выставке 1927 г. появились собаки чистокровные, являвшиеся образцом той или иной породой собак.

     Интерес к выставкам со стороны охотников был весьма велик.

     Достаточно сказать, что первая же выставка имела более сотни экспонатов.

     Для Саратова это число было в те годы весьма значительным, особенно если принять во внимание, что другие крупные города, например, Поволжья в это время о выставках не могли и помышлять.

    В последующие годы выставки устраивались почти ежегодно, за исключением тех лет, когда не независящим от охотников причинам, организация их не разрешалась. Например, в отдельные годы санветнадзор запрещал устройство выставки в связи со вспышкой по городу и области бешенства среди собак.

     За время войны не состоялась выставка в 1942 году. Мы имеем в своем распоряжении данные по количеству собак, записываемых по годам на выставки, но не видим особой необходимости загружать внимание читателей лишними цифрами.

    Укажем только, что отдельные годы эти цифры по ряду причин колебались, начиная от самой малой - 83 (1931 г.) и до самой большой - 193 (1940 г.). Средней цифрой всегда являлась 130-140 собак, считая записанных по каталогам. Обычно же их приходило больше.

     Первыми устроителями выставок являлись лица, преданные делу разведения кровных собак в своем городе и не жалевших ни времени, ни труда на общее дело.

     Вот далеко не полный список лиц, устраивавший как первую выставку, так и все последующие в течение долгого ряда лет: А.А. Токарский, В.Э. Гиттерман, А.А. Спрышков, Н.И. Бендер, В.И. Черняев, Д.В. Арленинов, В.В. Деконнор, В.И. Филиппов, Г.П. Макаров и другие.

     Некоторых из названных товарищей нет уже на свете, но память о них сохраняется среди охотников города.

     Позже в организацию выставок постепенно вступали все новые и новые товарищи: В.П. Рогачев, В.В. Соловьев, Н.И., Краюшкин, А.И. Тюрин, П.Л. Романов и другие.

     Каждая подготовка выставки требовала немалого времени и труда по подысканию помещения, проведению записи собак, составлению каталога, изготовлению афиш и т.д., не говоря уже о том, что на все расходы нужно было найти и средства, которые при первых выставках нужно было изыскать самим. Так как в первые годы проведения выставок Саратовская организация не имел своих квалифицированных судей, то для проведения экспертизы собак каждый раз необходимо было приглашать судей из Москвы и Ленинграда. За все годы выставок в Саратове побывало много лучших знатоков охотничьих собак, каждый из которых внес свою лепту в дело разведения кровных собак и своими консультациями помогших вырасти  и квалифицироваться целому ряду местных любителей. Эти последние сами стали иметь звание судей, благодаря чему Саратов получил возможность проводить выставки при почти полном обслуживании экспертизы собак своими судьями.

     Перечислим всех экспертов, побывавших в Саратове за все годы устройства выставок. Вот этот список: К.М. Донцов, Б.Д. Востряков, А.С. Тюльпанов, П.Ф. Пупышев, А.Я. Пегов, Н.Н. Челищев, В.Н. Боснин, В.С. Мамонтов, А.А. Чумаков, Н.А. Сумарокова, В.И. Казанский, А.В. Богданов, Б.А. Калачев, В.В. Деконнор, Б.В. Павлинов. Почти все эти товарищи приезжали в Саратов по нескольку раз.

     Из местных собаководов первыми стали проводить самостоятельную экспертизу П.А. Романов и А.А. Спрышков.

     Вскоре в ту же работу включились В.В. Соловьев, Н.И. Бендер, а затем М.И. Федоров, Н.И. Краюшкин, В.С. Никитин, В.Э. Гиттерман.

     Саратовские выставки охотничьих собак всегда вызывали большой интерес не только со стороны самих охотников, но и населения города, чему в большой степени способствовал свободный вход и устройство показа образцов оружия, чучел птиц и др. предметов охотничьего спорта.

    Полевые испытания легавых собак начались несколько ранее выставок.

    Первые такие испытания были организованы летом 1925 года на травосейке, за Соколовой горой, по перепелу.

    Собак записано было немного, и среди них была пара кровных ирландцев, принадлежащих Н.И. Бендеру. Это были - сука "Майна" ВРКС 5076 и ее дочь "Марго-1". Другие собаки были различного рода вымески.

     Так как опытных судей, ранее знакомых и проводивших испытания не имелось, то на собрании были выбраны судьи из числа "старейших" охотников города, знавших только то, что высшей оценкой работы собаки является 100 баллов.

     Испытания состоялись при весьма обильном наличии птицы.

     Восхищенные постановкой обеих ирландских сеттеров Н.И. Бендера, а эта постановка была действительно хорошей, судьи присудили собаками по диплому 1-й степени при почти идеальной сумме баллов.

     Не вдаваясь в обсуждение данного факта, скажем только, что за последующие 35 лет ни одна собак более не получала столько высокой оценки на испытаниях. Объясняется такое явление вовсе не тем, что из сотен выступавших собак не было ни одной высокоодаренной, а целым рядом других причин, о которых мы скажем несколько позже.

     Из других собак, участвовавших на первых испытаниях, ни одна не получила диплом.

     Столько, можно сказать, курьезный результат первых испытаний надолго охладил интерес охотников к выводу своих собак на испытания. Последние стали устраиваться только в 30-х годах, когда главными судьями стали приглашаться кинологи извне, в частности из Москвы.